| Главная » Статьи » Армяне М. Александропулус |
Сисван
| Упредыдущей легенды есть продолжение. Однажды царь Гагик сытно поел, выпил вина и, захмелев, отправился на охоту. Греки подстерегли его и убили. Вместе с ним был мальчик. Пока Гагик бродил по лесу, мальчик заснул под деревом. Греки поняли, что он из царской свиты, и бросили его в глубо¬кую пропасть. Но мальчику удалось спастись; он вырос и уехал из этих краев в горы Киликии. Однажды во время охоты он набрел на крепость, где жил греческий епис¬коп. Они познакомились и стали друзьями. Когда армя¬нин-охотник бродил по окрестным лесам, он навещал епископа, и они вместе ели, пили. Охотник никак не мог забыть царя Гагика и его печальный конец. Однажды все священники покинули крепость, ушли на праздник; там остался епископ с молодым служкой. В тот день охотник вместе со своим другом настреляли много пере¬пелов; проходя мимо крепости, они увидели епископа и пригласили его отведать дичи. Развели неподалеку кос¬тер, зажарили перепелов и сели есть. А вина у них нет. — Давай пошлет моего товарища в крепость, пусть принесет вина из твоего погреба,— говорит охотник епископу. Тот согласился. Товарищ вошел в крепость, вместе с молодым служ¬кой спустился в погреб; служка нагнулся, чтобы налить из бочки вина, а тут армянин ударил его по голове, убил и бросил в бочку. Потом поднялся на высокую башню | подал охотнику знак, что крепость в его руках. Тот убил епископа и стал хозяином крепости. Со временемщ расширил свои владения, захватил села, земли, всюКи- ликию... Армянское государство в Киликии образовал^ примерно так, как рассказывается в этой легенде мянскому воину Рубену из свиты убитого царя Гаги- [ ка II удалось завладеть крепостью Бардаберд в горах J Тавра, в горной Киликии. Постепенно он распростра- I нил свою власть на окрестные земли и основал неболь¬шое царство, одно из тех, каких немало возникало при благоприятных обстоятельствах в Великой Армении и { Малой Азии. Византийская политика последних лет при¬вела к тому, что армяне рассеялись. Подчас управление большими областями доверялось военачальникам, из- ! гнанным из родных краев, как это было с Григором Ма- гистросом. Об этом пишет Матевос Арцруни: «Греки жаловали армянским феодалам земельные наделы, придворные звания и титулы. Отобрав у них города, давали им другие большие города и вместо их крепостей — другие неприступные крепости, провинции, села, земельные владения, монастыри. Одну треть насе¬ления Васпуракана, большой армянской области, в 1021 году переселили в четыре тысячи сел, семьдесят две крепости и восемь городов Каппадокии...» Когда под ударами турок-сельджуков, а затем кре¬стоносцев затрещала по швам Византийская империя, правители армянских городов и крепостей в горах Тав¬ра, Антитавра и Черной горы, разумеется, подняли свои знамена. О моральном ущербе, нанесенном Византией Арме¬нии, мы говорили в предыдущих главах. Добавлю здесь то, что пишет в своей летописи армянский монах из Эдессы Матевос Урхаеци: «Греческий народ привык, давая ложные клятвы, уничтожать князей нашей страны... Это народ неверный, коварный, люди бессердечные и зловредные». Армянская историография той эпохи проникнута именно таким духом. В то трудное время, которое пере¬живали тогда Византийская империя и армянские зем¬ли, страдавшие от набегов турок-сельджуков и позже монголов, для армян вопросом жизни стало единение: нужно было собраться где-нибудь вместе и там же хра¬нить свои святыни. Свободные крепости в южных горах обеспечивали им наибольшую безопасность. Те, кому Удавалось спастись от турецкого кинжала и монголь¬ской стрелы, брали с собой что могли и уходили в сво¬бодную Киликию, страну Сис, как иначе называли это государство, образовавшееся вокруг крепости крепос¬тей, хорошо укрепленного города Сис. ...Основатель Киликийского царства Рубен считал себя потомком и продолжателем дела Багратидов. По его примеру и другие армяне овладевали соседними об- ластями, и постепенно создалась обширная армянская община, расположенная в прибрежной Киликии от за¬лива Александрона, называвшегося также Армянским до Калонора, с естественными границами по горам Тав¬ра до Аммана. В этот последний период древней истории Армянского государства главною роль играли там три ведущих рода: Рубеняны, Арцруни и Ошиняны. Царство Ошинянов было в горах Тавра. Поскольку по соседству с ними находился султанат Конья, им при¬ходилось поддерживать с византийцами дружеские от¬ношения. Довольно долго проводили они такую полити¬ку, часто враждуя с другими армянскими крепостями. Но в середине XII века, когда крестовые походы ослож¬нили обстановку, армянским феодалам удалось догово¬риться между собой, и они признали своим царем Лево- на II из династии Рубенидов. В 1198 году в Тарсе его торжественно венчали на царство, и за последующее столетие Киликия, теперь уже объединенное армян¬ское государство, достигла расцвета. Ее административ¬ная система в основном строилась по древним армян¬ским образцам, но много нового было привнесено под явным влиянием крестоносцев из Франции. Противо¬стоя Византийской империи, армяне приняли их как союзников и завязали с ними тесные политические н родственные отношения. Армянский царь имел свой двор, командующего ар¬мией, казначея и прочих высоких должностных лиц и вельмож. Дворец — царская резиденция — находился в Сисе. Таре, Адана, порты Айа и Александрова, Анарзава, Германикия (Марасин) были большими ки- ликийскими городами. Очень скоро это царство ДОСТИГЛА значительных экономических успехов благодаря удо^ ному географическому положению, являясь ключевым пунктом на пути из Средиземноморья в разные области Малой Азии, а также на Кавказ, в Персию, Индию- Здесь проходили тропы торговых караванов. Практи¬ческая сметка армян и природные технические способ- , ности нашли тут прекрасные условия для развития- Успешно развивалась и культура. Религиозный центр" резиденция католикоса были переведены из Великой Ар' мении в крепость Рум-Кале в восточной Киликии, на правом берегу Евфрата, а затем в столицу Сис. И в этот период армянам приходилось бороться со множеством сильных врагов. Помимо динамичных пе¬ребросок армии большое значение имели политические игры, умная дипломатия, союзы с другими странами и разные маневры. Вместе с Византийской империей армянская Кили- кия давала отпор на северо-западе султанату Конья и на востоке Антиохии, царству франков. В результате военных и политических столкновений этих стран с Ви¬зантией киликийским вождям удалось обратить бывших врагов в своих союзников. Когда Иоанн Комнин высту¬пил в поход против Антиохии, ему пришлось осаждать и разрушать одну за другой многочисленные армянские крепости, которые он встречал на пути. Еще. более серь¬езная угроза для Киликии вскоре явилась оттуда, отку¬да распространялись обычно все неисчислимые бед¬ствия,— от ворот Каспия. Благодаря армянским историографам мы распола¬гаем яркими описаниями первых монгольских нашест¬вий на Кавказ и Малую Азию. Одно из них принадле¬жит современнику этих событий Киракосу Кандза- кеци: «И, как тучи саранчи, устремились монголы на рав¬нины, горы и реки. Всюду, куда ни поглядишь, видишь несчастные края, достойные плача, ведь даже земля не могла скрыть тех, кто хотел спрятаться в ее недра, скалы и леса, тех, кто пришел скрыться там; и самые неприступные крепости, и глубокие пропасти — все гнало от себя прочь, и нигде нельзя было найти при¬станища. Даже самые мужественные утратили см.елость, па¬дали, сраженные отборными стрелками; люди прятали свои мечи, чтобы монгол не увидел их вооруженными и не отрубил им безжалостно голову. От криков монголов трепетала душа, а стук их колчанов внушал страх. Каждый видел, что близится его последний час, и сердце замирало. Маленькие дети, испугавшись меча, броса¬лись в объятия родителей, и те падали на землю сразу, прежде чем появлялся монгол. И ты видел, как вражеские мечи безжалостно кром¬сали м-ужчин и женщин, юношей, младенцев, стариков и старух, епископов и священников, дьяконов и церков- ных служек. Грудные дети, зарубленные на камнях, и красивые девушки — обесчещенные рабыни... Ни слезы матерей, ни седина стариков не могли тро¬нуть жестокое сердце монгола: душа его ликовала слов¬но на свадьбе или празднике, когда он убивал. Вся страна покрылась телами убитых, и некому было похоронить их. Слезы высыхали на глазах, из страха пе¬ред монголами никто не решался оплакивать близкого. Церковь оделась в траур, она утратила свой блеск, пре-кратились богослужения, алтари онемели... Мрак объял весь мир, и люди полюбили ночь, а не день». Историограф пишет о Верхней Армении. А в Кили- кии, за спиной у турок Коньи, которых монголы на своих лошадях буквально смели, армянским правителям уда¬лось достичь единства и уберечь себя от этой страшной опасности. После разгрома турок армянский царь Хетум послал своего брата Смбата Гундстабля, то есть кон¬нетабля, к монгольскому хану Бату с подарками и пред¬ложением заключить дружеский союз, а потом оба бра¬та, царь и его главнокомандующий, предприняли боль¬шое путешествие в Монголию, в Каракорум, чтобы по¬клониться великому хану Мангу. Так они упрочили дру¬жеские отношения с монголами и получили грамоту, в которой признавалась их власть над Киликией, а кроме того, хан уступил им часть областей, которыми прежде правил султан Коньи. Во время своего путешествия они увидели много удивительного, и летописец Киракос пи¬шет: «И много другого поведал нам мудрый наш царь Хетум о варварах, но пропустим это, а то скажут, что мы передаем наши выдумки...» Но прежде он дает прекрасное описание монголов: «Поскольку мы пишем это, чтобы оставить будущим поколениям воспоминание о нас самих, и надеемся осво¬бодиться когда-нибудь от ига, которому теперь покори¬лись, расскажем кратко, что это за люди и на каком язы¬ке говорят. Вид их сатанинский вызывает ужас. Бороды нет, лишь немного волос над губой и на подбородке; глаза узкие и быстрые, голос тонкий и пронзительный. Живут они по многу лет... Едят предпочтительно мясо, . им безразлично, мытое оно или нет; особенно любят ко¬нину, которую рубят, варят и жарят без соли; режут на i мелкие кусочки и едят, макая в прдсоленную воду. Едят t они, стоя на коленях, как верблюды, а некоторые —с стоя во весь рост. Все едят то же самое, и господа и слуги. Прежде чем выпить кумыс или вино, один из них бе¬рет в одну руку большую чашу, а в другую чарку и чар¬кой черпает из чаши; чуть-чуть кропит небо, потом вос¬ток, север и юг. И лишь потом немного отпивает сам и передает кубок старшему. Если кто-нибудь приносит им еду и питье, то, .боясь отравы, они сначала дают ему отведать, а потом уже едят и пьют сами. ...Они говорят, что царь их был сродни Богу, кото¬рый оставил себе небо, а землю отдал хакану (хану). Хан Чингис (Чингисхан), по их словам, родился не от мужского семени, а из ничего, то есть явился свет, про¬ник через отверстие в крыше в дом и сказал матери Чингиса: «Ты зачнешь и родишь сына, и он будет цар¬ствовать над всем миром». Так и произошло». Смертельными врагами Киликии были египетские мамелюки. Они через Сирию совершали набеги на стра¬ну, а со стороны Коньи туда устремлялись орды султа¬ната, и Армянское царство оказывалось меж двух огней. Так было начиная с конца XIII века, когда правил царь Левон III. Прежняя сплоченность армянских правите¬лей, судя по многим признакам, была безвозвратно ут-рачена. Феодалы образовали свои независимые кня¬жества, дружеские связи с франками по ряду причин I ослабли. Смбат Гундстабль, мужественный воин, а так¬же замечательный ученый, историк и законодатель, так описывает в своей хронике войны, которые он,вел с ма- 1 мелюками: «За несколько дней эти неверные разграбили город Сис, предали огню дома, отобрали и расхитили все, что ! могли; невозможно было сосчитать наших мертвых и тех, кого взяли в плен. Потом неверные напали на кре¬пость, но защитники не собирались ее отдавать. Тогда наши враги запалили костры и выжгли все вокруг в го- I рах и долинах, дотла сгорел целый край. Многие жите¬ли с женами и детьми спрятались неподалеку в двух больших пещерах, которые служили в прежние времена крепостями; одну называли Кем и другую — Бекнар. Перед лицом неисчислимых полчищ врагов жители не I посмели взяться за оружие и защитить себя, поэтому ' всех их нашли и убили. Говорят, в этих набегах погибло [ около двадцати тысяч человек». Почти сто лет продолжались войны с мамелюками. В 1375 году после трехмесячной осады они наконец за¬хватили крепость Сис. Так закончился последний этап славной, поистине бурной и динамичной истории средне-вековой Армении. Из двух христианских стихий, византийцев и фран¬ков, армянская Киликия, как я сказал выше, выбрала крестоносцев. Хотя у армян с католиками было много глубоких религиозно-догматических различий, но, учи¬тывая сложную политическую и моральную атмосферу, сложившуюся в отношениях между Арменией и Визан¬тией, армян нетрудно понять. Разделенные высокими горными хребтами и многовековой стеной византийско¬го православия, на побережье Малой Азии встретились франки и древний народ; легкость, с которой армяне сблизились с франками, как и с морем, их способность к политическим и человеческим контактам делают эту встречу интереснейшим моментом для наблюдении и размышлений над умственной гибкостью, открытой ду¬шой, приспособляемостью и другими качествами, отли¬чающими армянский нароД7 как, впрочем, и другие на¬роды региона. Вместе с тем и европеизм армян, один из основных компонентов их душевного склада, оставил глубокий след в армянской культуре. На протяжении многих веков этому народу приходилось жить в разных географических широтах и долготах, на Востоке и Запа¬де. И всюду он прекрасно приспосабливался к особым условиям, в которые его ставила история, и не порывал глубокой связи с прародиной, ее природой. С этой точки зрения государство Киликия, армянское и европейское- дает, думается мне, большой материал для наблюдении и размышлений. Со временем, правда, наступило разочарование в ев¬ропейцах. Появление крестоносцев породило много на¬дежд. Византийцы же сильно противились распростру | нению этого христианского движения на Востоке. Свое1 враждебн©стыо к европейским братьям особенно славился у армянских историков Алексей Комнин. же самый летописец, который рассказывает о монгол**1 | пишет: «В семнадцатый год своего правления римл* (здесь имеются в виду франки) пришли через ФрЗкиК\ j Азию, чтобы отомстить скифам, персам и мусульманза их беззакония над христианами. Но многие из них жестоко пострадали от отпрыска Веляра (читай: дьяво-ла), Алексея, царя константинопольского, который вое¬вал с ними тайно и явно. Этот нечестивец, не колеблясь, приказал бросать яд в еду и давать ее христианам (франкам), а также в питье, которое они пили. И они умирали. На море же, когда они ему поверили как свое¬му единоверцу, он вероломно их обманул. Коварно за¬мышлял помочь неверным. Бог воздаст ему за это! Ведь он даже не был христианином, как не была христианкой и его мать». Матерью Алексея была «очень умная госпожа Анна Далассини», армянка из рода Далассинов, происходив¬ших из Малой Армении, то есть из армян, принявших ненавистную халкидонскую веру. Отрывок характеризует настроения армян в тот пе¬риод. Политические причины диктовали необходимость общего фронта с франками против византийского импе¬ратора, от которого, по существу, откололось южное Армянское царство. Здесь, когда времена изменятся и наступит политические разочарования, положение ста¬нет иным. «Эти люди забыли наставления божьи,— пи¬шет другой историк.— Им ничего не стоит проливать кровь невинных и истинно верующих». В новом окружении, где с одной стороны процветал дух предприимчивости, а с другой — исподволь нара¬стало чувство неуверенности, естественно, господство¬вал прагматизм даже среди священников и монахов. Духовные наставники народа, епископы и законоучи¬тели, в своих произведениях часто сетуют на губитель¬ный практицизм й эгоизм, проникшие в жизнь. Католи¬кос Нерсес Шнорали в прекрасном послании пишет, что отшельники и те только и делают, что сажают свой ви¬ноград, а если изредка встречаются друг с другом, то обсуждают лишь одно: как идут дела у них на виноград-никах и в поле, Они становятся отшельниками не для того, чтобы отдохнуть душой, а чтобы получить земель¬ный надел, и каждый думает о своем, а не о церкви и об¬щем деле. Он утверждает, что самое большое зло, тер¬зающее страну,— это стяжательство. Оно заставляет светских князей красть, нарушать закон, угнетать и уби¬вать других, а священнослужителей побуждает губить свою душу. Послание католикоса Нерсеса — подробное описа- ние нравов, сложившихся в атмосфере того времени когда все подавлялось силой богатства и простой народ находился под многоступенчатой властью и эксплуата¬цией. Не заставляйте тех, кого держите в услужении, работать на вас, когда они не могут, советует князьям и правителям Нерсес Шнорали, не взваливайте на них непосильную ношу, словно они животные бессловес¬ные; не крадите плоды их труда. Не забывайте, что от их трудов все ваши сокровища и тучность непомерная.., Этот священнослужитель был одним из замечатель¬ных поэтов своей эпохи. Вообще Армянская Киликия достигла высокого культурного расцвета. Законодатель Смбат Гундстабль включает в свой кодекс среди достой¬ных уважения занятий, которые обязаны ценить граж¬дане и государство, и профессию писателя. «Цените всех ремесленников и прежде всего кузнеца, плотника и строителя. Но еще больше цените писателя и врача, ибо оба они заботятся о благе человека...» Киликийское государство занимает особое место в истории Армении. Нас восхищает внезапно расцвет¬шая созидательная сила народа, памятники литературы и искусства — предмет гордости современных армян,— придающие национальной памяти яркий, привлекатель¬ный колорит. | |
| Просмотров: 741 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
