| Главная » Статьи » Армяне М. Александропулус |
Кертохаайр
| Так называли великого историка Хоренаци, то есть поэтом и даже первым среди поэ¬тов. Кертохаайр означает «Отец поэтов» Собиратели армянской поэзии приписывают Хоренаци некоторые стихи помимо тех, что приводятся в его «Истории» и берут начало от старых поэтических традиций. Но, по-видимому, известность Хоренаци объясняется не столько его стихами, сколько поэтическим чувством, которое он питает к истории своей родины, его взволнованным слогом. Кроме того, Мовсес Хоренаци обладал вполне сформировавшимся историческим мышлением, что видно из его метода и некоторых очень выразительных комментариев. Например, обращаясь к князю Багратуни, по чьему заказу, очевидно, он начал создавать свою «Историю» Хоренаци пишет: «Мы стремились к повествованию, сколько возможно верному и вполне справедливому, независимо от того, позаимствовали ли мы откуда-нибудь то, что намеревались сказать, или это целиком принадлежит нам То же самое я делаю здесь и теперь: стараюсь сдержать свое слово, не позволяю ему увлечься чем-нибудь неподобающим и способным вызвать недоверие. И как я просил тебя много раз в прошлом, так прошу и теперь: не побуждай меня к многословию и опасности труд серьезный и добросовестный превратить в труд пустой и бесполезный, что будет делом пагубным для нас обоих». Багратуни был одним из деятельных армянских вождей. Он, разумеется, оказывал на историка давление, желая руководить им по своему усмотрению. Давление, видимо, было сильным, но Хоренаци находил способы противодействовать ему, прибегая к разным маневрам: «Итак, осмелюсь сейчас привести то, что сказал Платон: «Разве возможно в угоду другу приобрести второе «я»? Нет, конечно, нечто подобное действительно невозможно. Но рад и тебя мы сделали невозможное возможным и не преминули оказать тебе и еще одну милость. Истории и события, вызывающие у меня отвращение, от одного выслушивания которых всегда негодовали мои уши, теперь я описываю собственной рукой, пытаюсь придать смысл их бессмыслице, раскрываю перед тобой старые происшествия, которых не знают сами персы, лишь для того, чтобы доставить тебе удовольствие или шж нести какую-нибудь пользу». Хоренаци — первая совершенная духовная личность древней Армении, наделенная многосторонними дарова-ниями и культурой. Он оставил серьезные исторические труды, впервые ввел в литературное творчество взвол-нованный драматический тон. Затем выдвинулось еще несколько историографов. Первым по порядку считается Корюн, монах, написав¬ший житие Месропа Маштоца, главного мастера армянской письменности. О нем мы скажем ниже. Двое других ученых, чьи биографии остались неизвестными, создали каждый по «Истории Армении». Агафангел, или Агатангехос, как произносят армяне. Нет достоверных сведений о том, кем он был, чем занимался, какой был национальности. Может быть, армянин, а может быть, латинянин — так его называли — или грек. Говорили, что его привез с собой из Рима царь Трдат III. К нему обращается Агафангел в конце своего сочинения со следующими словами: «Как только мы получили заказ твоего царского ве-личества, о благороднейший из мужей Трдат, рассказать все, как принято в исторических сочинениях, мы сели и написали это по образцу греческого искус¬ства». Трдат III умер в 332 году. Он признал официальной государственной религией христианство, против ко¬торого раньше жестоко боролись, следуя примеру греков и римлян (гонения Диоклетиана на христиан в Риме). Армяне приняли христианство в 301 году. Они первые объявили христианство государственной религией. Подробней мы остановимся на этом вопросе в другой части книги Относительно дат жизни и смерти, а также национальности историка Агафангела заметим следую-щее: если он был современником Трдата III, то написал свою книгу до того, как армяне получили свою письменность (до 401 г.) В таком случае оригиналом является греческий текст «Истории» Агафангела. Но из этого не следует, что писатель непременно грек Как известно, до 401 года в церкви и государственной жизни армяне пользовались греческим и сирийским языка¬ми Язык среди прочих был одним из вопросов, разде-лявших эллинофилов и персофилов. Пер вые одобряли религиозные и культурные сношения с сирийцами, Агафангел мог быть армянином, родившимся или вы-росшим в Риме, как сам Трдат III, которого по традиции маленьким мальчиком отправили в Рим Возможно, имя Агафангел имеет отношение не к автор\ сочинения, а к тому, чья жизнь там описывается, так как в действительности «История» Агафангела — это житие святого Григория Просветителя Армянского (вы¬вод академика Манука Абегяна). Даже на того, кто знаком с этим произведением лишь по переводу, произ¬водят сильное впечатление знание и восприятие автором народного поэтического творчества (то же самое можно сказать о Фавсте Византийском), Обработка древних армянских легенд в обеих книгах свидетельствует о глубоком и непосредственном вживании в древнюю поэзию, а это, наверное, и есть самое главное доказательство национальной принад-лежности историков. Агафангел рассказывает в основ-ном, как распространял христианство в Армении Григо-рий, великий просветитель (Лусаворич). Фавст Визан-тийский (Павстос Бузанд) со знанием и исключительной верностью традициям повествует о трагических со-бытиях IV века, когда персы вместе с сочувствовав,- шими им армянскими нахарарами уничтожили Армян-ское царство. Затем патриотической партии во главе со спарапетом Мушегом Мамиконяном удалось снова из-гнать их и на несколько десятилетий вернуть Армении свободу. Однако существует мнение, что Агафангел писал много поздней, в V веке, и непосредственно на армян ском языке ...И о Мовсесе Хоренаци сохранилось мало биографических сведений. Его «духовные отцы», как говорил он сам, имея в виду двух великих культурных деятелей той эпохи, главу церкви Саака Партева и ученого монаха Маштоца, отправили бедного армянского юношу за границу, чтобы он получил там образование. Заботясь о переводе священных текстов и борьбе с ересями, оба учителя высоко ценили иностранное образование и, как известно из других источников, неоднократно посылали юношей учиться в религиозные школы Сирии или Кон¬стантинополя. На сей раз они предпочли Александрию Там была резиденция Кирилла, который боролся с кон стантинопольским архиепископом Несторием и предсе¬дательствовал на Эфесском синоде (431 г.), осудившем несторианскую ересь1. По расчетам армянских ученых, Хоренаци был отправлен в Александрию примерно в 335 году в возрасте двадцати пяти лет. И от биографа Маштоца мы знаем, что через юношей, поехавших учиться, армянские религиозные вожди известили Кирилла и сирийскую церковь, что некоторые нечестивцы с сочинениями еретика Феодора Мопсуетского, учителя Нестория, проникли в Армению и учат еретическим верованиям в Богородицу-Богоматерь. То есть началась борьба, которая привела к расколу восточных- церквей по вопросу одного или двух естеств Христа2. Путь молодых миссионеров проходит через Эдессу Там они пожили некоторое время и направились в Египет Завершив занятия в Александрии, пустились в обратный путь, но, как говорит сам Хоренаци, «мы хотели проехать через Грецию, а нас подхватила волна и выбросила в Италию; мы поклонились могилам Петра и Павла, пожили немного в городе римлян, пересекли Грецию и Аттику и пожили какое-то время в Афинах. Когда кончилась зима, мы двинулись в Византию, горя желанием снова увидеть нашу родину». Следует отметить: несмотря на то что политическая обстановка явилась причиной глубоквго раскола меж¬ду Константинополем и Армянским царством и между ихцерквами не было согласия, Хоренаци и его учителя I оставались эллинофилами, да и политически ориен. I тировались на Византию, а не на Сирию/ которую под. 1 держи вали персы. Мовсес Хоренаци — наиболее значи- тельная фигура в лагере эллинофилов. Грецию он назы¬вает «матерью и кормилицей науки» tf. по-видимому дорого заплатил за свою преданность греческой духов, ной идее Когда он вернулся на родину, его духовных отцов уже не было в живых. Их уже давно отстранили от руководства церковью. То было время, когда персы уничтожили династию Аршакидов и лишили независимости Армянское царство. Саак Партев представлял другую династию в армянской церкви, род священнослужителей, тоже парфянского происхождения, основанный самим святым Григорием. С некоторыми перерывами его потомки управляли церковью до V века и стали символом национального единства и независимости. Как видно из сочинений Хоренаци и свидетельств треть¬их лиц, его страдания начались сразу после возвращения на родину. Другой историк, живший немного позже Казар Парбеци, пишет об этом в своем послании нахарару Ваану Мамиконяну, описывая таким образом и собственные беды: «Блаженный философ Мовсес, пока жив был, жил вместе с силами небесными, но разве армянские монахи хоть на минуту оставили его в покое? И разве его просвещенные книги по собственному невежеству не называли они «патолика»? Ему причиняли всяческие унижения и под конец погубили его. Умирая, он оставил страшное проклятие отцам церкви, ты это хорошо знаешь». «Патоликос» сирийское слово, означающее «иска-женный». Так называли его книги сторонники сирийской ориентации, поскольку они были написаны в греческом духе. Проклятие, о котором упоминает Парбеци, и есть последняя часть «Истории» Хоренаци, знаменитый «Плач о конце Армянского царства и рода Аршакуни, а также о конце патриархии и рода святого Григория», одно из самых вдохновенных произведений древней армянской литературы. «Я плачу и горюю о тебе, страна Армения, плачу горюю о тебе, благороднейшее царство среди всех царств Севера: нет у тебя больше царя, нет больше священника, нет больше символа и даже учителя! Нарушен порядок мира, воцарился хаос, пошатнулось правосла- вИе, наше невежество посеяло псевдомудрость» Хоренаци был образованным, смелым, достойным защитником правды и справедливости — национальным учителем. Его страдание, жалобы, плач носят не только личный характер. В том, что с ним произошло, он видит бедствия для своего народа и веры. Приведу здесь еще один отрывок, конец книги. Фра- зами-молниями с высоким поэтическим вдохновением и трагическим предчувствием будущего своей родины писатель дает несколько потрясающих картин из тех, что создают печальный лик страны в годы, подобные тем, которые переживала Армения в V веке. «Учителя неразумные и странные своими руками за¬хватили почести и звания в отсутствие Бога; там, где теперь их золото, поднялся не святой дух; скряги и нетерпимые отрицают мир покоя, где живет Бог, они стали волками и терзают свою паству. Монахи — лицемеры, тщеславные предатели; они почитают славу, а не Бога. Служители храмов — высокомерные эгоисты с епитимьей на устах, честолюбцы, лентяи, ненавидящие ис¬кусство и любящие праздники и возлияния. Ученики, не желающие учиться, а желающие учить; отличные теологи, так и не удосужившиеся освоить тео¬логию. Народ высокомерный, непокорный, болтливый, гуляки, насмехающиеся над всеми, неотесанные, враждебные к духовному званию. Воины несправедливые, глупые, нерадивые по отношению к своему долгу, ленивые, изнеженные, жестокие, жадные, подобные ворам. Нахарары, которые заботятся только о своих интересах, друзья и товарищи разбойников, воров, и сами воры истребляющие, скаредные, жадные до денег, ненасытные, такие же рабы, как их рабы. Судьи бесчеловечные, лжецы, обманщики, мошенники, без уважения к закону, без веры и совести, несправедливые, доносчики. И нет нигде любви, нет нигде стыда. За все это Бог лишил нас своей любви, изменив природу стихий: весна засушливая, лето дождливое, осень превратилась в зиму, зи-ма суровая, безжалостная, бесконечная; ветры приносят нам снежные метели, приносят убийственную жару; тучи низвергают на нас огонь и град; дожди приходят, когда нет у нас жажды, не приходят, когда есть жажда; вокруг нас холод и туман, много дождей не идет на пользу, засуха вредит; перестала земля плодоносить и скот плодиться, ничто не осталось на своем месте, все дрожит, колеблется. И прибавьте к этому хаос и невежество, царящие повсюду* ибо сказано: «Не дано радоваться нече¬стивцам». Правят цари жестокие и развратные, подати непосильные, приказы неслыханные. Все им безразлично, ничего они не жалеют. Друзья становятся врагами, враги — из сильных всесильными, вера предана ради праздной жизни. Разбойники бесчисленные устремляются со всех сторон света. Они разрушили наши дома, разграбили имущество, правителей наших заковали в цепи, нахараров бросили в тюрьму, родовитых людей взяли в плен. Народ терпит тяжелые бедствия. Порабощают города, рушат крепости, сносят села, жгут наши дома. Голод неслыханный, болезням и смертям счета нет. Пусты храмы божьи, и преисподняя зияет перед нами...» Мовсес Хоренаци создал не только летопись своего времени. Как истинный поэт, он смотрел далеко вперед и во многом предсказал трагическое будущее Армении. | |
| Просмотров: 624 | Теги: | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
