Главная » Статьи » Армяне М. Александропулус

ВАРПЕТ
Это древнее слово в ходу у армян, особенно у художников и писателей; они употребля¬ют его в значении: учитель, метр, подчер¬кивая национальную окраску творчества. Когда разговор заходит о выдающемся художнике, тесно связанном с общемиро¬выми проблемами, но оторванном от армянской почвы, его не назовут варпетом, найдут другое слово.
Но обычно армянские художники питаются нацио- I нальными традициями,- развивают их. Армянин, как я уже говорил, живет в стране, гипнотизирующей его своей историей и природой. Вокруг светлые и нежные краски, хотя над головой такое же палящее солнце, как I у нас в Греции, но из-за высоты гор или по какой-то дру¬гой причине краски остаются нежными, переливчаты¬ми, свет и тень не различаются резко.
Когда речь заходит об армянской живописи и ее на- циональном колорите, прежде всего упоминают Марти- роса Сарьяна, умершего в 1972 году в Ереване в очень преклонном возрасте, как многие художники. Он напи- I сал массу картин. Бог знает сколько лет звучит это имя I и мы видим в музеях, на выставках, в книгах и альбо¬мах его пейзажи и портреты. Сарьяна узнаешь издали, I трудно спутать его с каким-нибудь другим художником. Так же быстро узнаешь музыканта, чью музыку носишь в душе. Сарьян — лирический и мудрый певец своей I родины. Он принадлежит к счастливому поколению ев¬ропейских художников, родившихся в восьмидесятые годы прошлого века и воспитанных на светлых и радост¬ных образах. Они ощущали эти образы, наслаждались I ими, верили в свои воображаемые и реальные радости, что подогревало их душевную и чувственную эйфорию.
Творчество Сарьяна — прекрасное сочетание на¬строений эпохи с палитрой мягких и насыщенных кра¬сок его родины. Не зная Армении, можно, отдавая ему дань, ограничить его рамками одного из больших евро¬пейских течений искусства. Заметно, что он учился у западных и русских мастеров начала нашего века. От¬туда идет его праздничная, радостная стихия, большие живые, чистые поверхности, без полутонов. Он ими манипулируем, создавая жизнерадостный волшебный тон, хотя сразу понимаешь, что это реалист, который превосходно изображает то, что он видит. Нет массы деталей, бросающихся в глаза; детали скрыты где-то, но делают вещи узнаваемыми, хотя художник и не стре¬мится к внешнему сходству. Все находится в движении, но динамизм не акцентируется. Сарьян — необыкновен¬ный художник, умеющий придать формам способность меняться, преображаться.
В его доме в Ереване устроен музей. Там представ¬лены старые работы, так подобранные, что легко просле¬дить весь творческий путь выдающегося мастера, начи¬ная с первых шагов и кончая годом его смерти. Он умер в этом доме за работой. В музее познаешь мировоззре¬ние Сарьяна, его отношение к людям, вещам, природе, философию армянина, восточного художника, для кото¬рого Восток с его яркими красками, верблюдами, чадра¬ми, минаретами и пирамидами — не повод для экзоти¬ческих откровений, а повседневная жизнь, светлый про¬межуток между бытием и смертью. Такие мысли и наст¬роения придают совсем иной смысл ярким декоратив¬ным элементам, экзотическому характеру его первых картин. Смерть была до нас и будет после нас. Но в нас не смерть, а жизнь. Посмотрите и подивитесь жизни, насладитесь ею. Такова философия его творчества.
С ней связана и живописная техника. Мы видим, ка¬кую огромную роль играет свет, солнечные светлые крас¬ки. Это школа работы на свету. Солнце всех времен года и часов дня — предмет пристального изучения, методи¬ческих упражнений. Сарьян не изобретает ни солнца, ни его красок, они в нем, на них он воспитан. Необыкно¬венная искренность, непосредственность делают его кар¬тины очень убедительными. Там нет эпизодов, расска¬зов. Все выражается светом, формами, красками, самы¬ми сильн ми живописными средствами. Пейзажи, цве¬ты, деревья, дома, люди, животные...
Сарьян — большой мастер философского портрета. Он писал конкретные лица, выражая высокие философские I мысли, связанные не с данным лицом, а с его натурой и судьбой. Для этого он прибегал ко многим прие- \ мам, изображая разные предметы, фрагменты пейзажа, \ истории где-то рядом с портретируемым,, выше или по- ради него. Обычно это гора, поле, маска — символ веч¬ности в контрасте с индивидуальным непостоянством, напоминание о бессмертии. Маску он использовал в автопортретах и замечательном портрете поэта Чаренца, одном из лучших в советской живописи. Маска и очень красивое женское лицо на картине «Персиянка», соз¬данной в 1910 году.
Помимо технических и живописных достоинств, в полотнах Сарьяна есть особая прелесть: от нежных, поэтических красок и простых, как молниеносный взгляд на прекрасный мир, мыслей веет патриотизмом. С пер¬вых шагов творчества, создавая картины, Сарьян как бы говорил мысленно: «Есть на свете страна Армения, все¬ми забытая. Это замечательная страна. Посмотрите на нее, полюбуйтесь, включите ее в свой мир, свою музы¬ку...» Его произведения проникнуты патриотической страстью. И даже тогда, когда не было и пяди свободной армянской земли, художник на многочисленных полот¬нах воссоздавал свою свободную родину. Эта глубокая мысль пронизывает все его творчество, расширяет гра¬ницы искусства. Это его национальный подвиг.
В то время когда Сарьян получил признание, ар¬мянская живопись уже имела свою историю. Процвета¬ла традиционная живопись, и много хороших мастеров, представлявших ее, работали главным образом в Тиф¬лисе; их произведения собраны в Ереванской нацио¬нальной картинной галерее. Современники Сарьяна и художники немного моложе его составляют другую плеяду: это Ерванд Кочар, о котором я уже говорил, прекрасный бытописатель Иосиф Каралян, Григорян, принявший имя Джотто, замечательный певец челове¬ческого лица, а также Александр Бажбеук-Меликян, своеобразно соединивший реалистическое и экзотичское начало. Сюда, следует отнести и ряд армянских художников, живших за пределами Армении, например графика Эдгара Шаина, скульптора Гюрджяна (Париж); оба они прекрасные мастера, широко представ¬ленные в Ереванской картинной галерее.
Я вовсе не собираюсь писать историю армянской живописи. Должно быть, есть еще много прекрасных ху¬дожников, мне незнакомых. Я хочу рассказать о том, что в Ереванской картинной галерее произвело на меня особенно сильное впечатление.
Картинная галерея, наверно, предмет гордости страны. Красивое, большое здание в центре Еревана. Огромное собрание картин, скульптуры, но живописных полотен больше всего. Даже если вы предварительно на¬слышаны о коллекции, то все равно, увидя ее воочию вы будете поражены. Старые армянские портреты кисти семьи Овнатанянов (XVII—XIX вв.) — не помню, один или два зала занимают произведения этих художников. У меня в памяти сохранился бесконечный ряд малень¬ких кипарисов на стенах: армян, запечатленных в пол¬ный рост, и тонких красивых армянок в старинных национальных костюмах и тонах. Есть работы прослав¬ленных иностранных художников, Рубенса, Ван Дейка, Делакруа, Курбе, и ряд прекрасных русских портретов XVIII века. Здесь, в Ереване, собраны очень хорошие портреты, например «Петр Первый» Аргунова, «Екате¬рина Вторая» и «Александр Первый в юношеском воз¬расте». Русская живопись представлена самыми вы¬дающимися именами, старыми и новыми. Особенно мно¬го живописных полотен начала XX века, не обойден ни один настоящий мастер, а Фальк, например, показан очень широко.
Однако наибольший интерес представляют карти¬ны армянских художников, которых можно увидеть лишь здесь. Не говоря уже об Айвазовском, чьи моря и океаны занимают огромный зал, приведу некоторые имена: Суренянц, с его историческими полотнами, пейзажисты Башинджагян и Татевосян, портретист Агаджанян, скульптор Гюрджян, график Шаин. Эти варпеты, окруженные собратьями, создали славные ху-дожественные традиции.
Такая древняя и драматическая история, как исто¬рия Армении, не могла не вдохновить художников, да¬вая им богатый волнующий материал. Жанр истори¬ческой живописи представляет Вардгес Суренянц, создававший порой огромные полотна. И здесь убеж- 1 даешься в том, что хорошее монументальное произве дение определяют не его размеры, а сильное чувство, ясная идея и хороший художественный язык. Обладая I этими достоинствами, и миниатюра может быть монументальной. «Попрание святыни» — большая картина. Она запоминается благодаря тому, что ее большое пространство очень экономно использовано. Изображен внутренний вид разграбленного храма, частный эпизод армянской истории. Но нет ужасов, жестокостей, отсеченных голов, нет крови. Церковь пуста, двери отворены, как будто только что оттуда ушли завоеватели монголы, арабы, персы или турки. На полу следы их пребывания, и на стене единственный свидетель происходившего, святой на фреске, потрясенный тем, что произошло перед его расширенными от ужаса глазами. На противоположной стене другая работа того же художни ка «Католикос Мкртик Хримян». В кресле сидит старый патриарх. У его ног на ковре лежит письмо, документ. Старик задумчив и удручен. Есть непосредственная связь между его печальным взглядом, и брошенным ( письмом. Дата 1906 год. Письмо пришло от русского ї царя. В то время политика России и Турции при деятельном участии Абдул Гамида была направлена против армян: «Армения без армян». И русский указ принес патриарху примерно такую весть. Старик уже прочел ультиматум и отверг его. Он сидит, ожидая, когда за ним придут. Лицо его выражает глубокую печаль, но в то же время гордость, бесстрашную твердость. Словно он говорит: «Приди и возьми»1, как и другие спокойно и убежденно говорили: буря, мол, пройдет, «облако и ми- I нует»2. Но на его лице глубочайшее огорчение чело- I века, которому наносит удар в спину рука едино верца.
В картинной галерее преобладает дух традицион ного искусства, волнение, радость, восхищение, мудрое ¦ откровение в том, что мы знаем из истории, природы, Ц человеческой психологии, обращение к рассказу. Старые армянские художники оставили замечательное на- Цследие.
Но история продолжается.
Чтобы из картинной галереи попасть в Музей современного искусства, надо снова вернуться к Сарьяну. Он проложил новые пути, и, переступив порог музея, мы сразу видим, что опять оказались в его мире. После посещения картинной галереи нетрудно оценить по до- стоинству вклад этого художника в развитие армян¬ской живописи. Но заметим, что его мир и солнце — уже пройденный этап.
Я хочу сообщить некоторые интересные сведения: Музей современного искусства создан на общественных началах. Государство не отпускало на него средств, а лишь предоставило помещение, так как дома в СССР не продают и не покупают. Это первый этаж большого вы¬сокого дома. Картины и скульптуры — добровольные дары художников музею, который существует уже дав¬но. Теперь ему стало тесно. Рядом строят дома, и пред¬полагается разместить собрание в новом современном ансамбле. Рассказывая об этом, часто повторяют имя нынешнего директора музея, Игитяна. По его инициати¬ве и благодаря его хлопотам создан музей. Он также основатель постоянной выставки детского рисунка, где показано творчество детей всего мира, есть и греческий, и очень интересный кипрский раздел.. Выставка разме¬щается в подвале и первом этаже другого большого до¬ма и так быстро растет, что грозит захватить первые этажи целого квартала. Это одно из самых замечатель¬ных зрелищ в Ереване. Рисунки, плетения и другие оригинальные поделки из всего, что только может изо¬брести человеческий ум, и особенно ум ребенка. Очень многое видишь и познаешь, проходя перед бесчислен¬ными картинами, рисунками, плакатами, кустарными изделиями и .другими экспонатами прекрасной выс¬тавки.
Я записал имена нескольких художников, которые произвели на меня сильное впечатление во время двух посещений Музея современного искусства. Там есть ра¬боты мастеров старшего поколения. Ерванд Кочар пода¬рил большое полотно «Ужасы войны», армянскую «Гер- нику». Расчлененные тела, отрубленные головы, глаза лошадей, кости — сложная композиция. В очень нежной цветовой гамме выделяются отдельные части картины. Издали она производит впечатление лирического произ-
ведения, но» приближаясь к полотну, входишь в страшную реальность, ужасы войны, расчленяющей, убиваюшей мелодичную прелесть жизни.
Есть в музее несколько прелестных маленьких полотен Караляна со сценами из жизни старого Тифлиса и К Армении. На них обычно запечатлен какой-нибудь выравзительный момент из повседневной жизни улицы, базара или дома, где собралась вся семья и люди выстрои¬лись в ряд, словно перед фотографом. Фигуры повернуты лицом к зрителю, и персонажи делают что-то, за чем мы наблюдаем с трогательным волнением.
Большинство художников молодые. Они все как-то связаны с традицией Сарьяна: продолжают ее, опережают или сознательно отрицают. Я уже говорил о Минасе Аветисяне. Здесь много его картин. Он в какой:то мере преемник Сарьяна. Гаянэ Хачатурян пишет темны ми плотными мазками, желтыми, синими, красными, и в контрасте с белыми достигает больших пластических результатов. Я отметил прекрасный византийский стиль Ованеса Минасяна. Акоп Ананикян, родом из Ленинакана, древнего Гюмри, Александрополя. Город издавна ославится своим юмором, веселыми шутками, анекдота ми. Акоп Ананикян привносит этот жизнерадостный армянский дух в свои полотна. Другое примечательное явление — творчество Эдуарда Харазяна. И он находит темы в старинных мудрых армянских сказаниях и до- доольно изобретателен в их интерпретации. Его сценки напоминают картины Иеронима Босха и Брей геля.
Братья Элибекяны, Арташес Унанян, Валентин Подмогов, Ашот Оганян очень талантливы. В экспонирован ных произведениях видна их склонность к мифологи ческим поискам. Каждый идет своим путем, но общая * тенденция — внести свою лепту в современный опыт ра-
боты со старыми национальными традициями и красками. Всем им не чужда философия. В их картинах глубокие мысли, поновому освещающие яркие, декоративные элементы формы и цвета. Много больших выразительных полотен. Молодые художники оперируют красками-мыслями, если можно так сказать, что соответ щетвует характеру их творчества. Ведь они не довольст-вуются тем, что выражают ощущение жизни формой и Цветом, не связывая это с каким-либо определенным предметом на картине. Они идут дальше; исходя из не¬посредственного впечатления, стараются интеллек¬туально постичь саму суть и передать свое восприятие. Стало быть, пытаясь отойти от реальных элементов, они работают в духе общей современной концепции. Их творчество очень индивидуально и трудно для восприя¬тия. Но, повторяю, в их произведениях ощущается тяга _к родной земле, национальным традициям — истори¬ческим и художественным.
Сверкающее цельное солнце Сарьяна по-прежнему сияет на небесном своде, но под ним происходят новые открытия, воздвигаются новые статуи. В некоторых слу¬чаях контраст с Сарьяном разительный. Таково, напри¬мер, творчество Акопа Акопяна. Его картины занимают целую стену зала. В них иной колорит, иная философия. В пейзажах и современных композициях, где человека заменяет шляпа, костюм, перчатка, трость и тому подоб¬ное, а золото и зелень поля уступают место серым и ко¬ричневым цветам луны и пустыни, Акопян пытается от¬разить беспокойный трагический опыт личности. Он изо¬бражает моменты из жизни людей и природы на каком- то переломе: приближение весны или зимы, ожидание, прощание. У художника своя динамика, свое кредо. Не¬вольно думаешь о судьбе человека: он изобрел и соору¬дил много хитроумных вещей — мы видим на картинах массу разных инструментов,— готовых уже погрести его под собой, и он стоит теперь растерянный и опусто¬шенный. На большом полотне «Современное общество» Акопян изображает множество людей без голов. Соб¬ственно, это не люди, а костюмы, смятые и отутюжен¬ные, шейные платки, галстуки, шляпы. Своеобразная «Герника». То, что останется на земле после того, как уничтожат человечество, сбросив, скажем, нейтронную бомбу. «Нет — атомной войне» — второе название кар¬тины. А может быть, это вещи-люди, которые уже су¬ществуют и живут своей жизнью среди нас. Даже без атомной бомбы.
Правда, краски, которыми пользуется Акопян, характерны для его страны. Возможно, родную приро¬ду он изображает в моменты, когда рождается жизнь и история, а может быть, имеет в виду совсем дру¬гое.
В Музее современного искусства есть и скульптура. Мне очень понравился бюст Вильяма Сарояна работы Ары Шираза. Величавая посадка головы напоминает Бальзака. Так как мы любим и знаем Сарояна, одного из самых лиричных и умных прозаиков нашей эпохи, то верим скульптору и одобряем его работу. Сароян в по¬следние годы неоднократно приезжал к себе на родину, радовался возрождению Армении, и Шираз передал эти чувства писателя в своей превосходной скульп¬туре.

Категория: Армяне М. Александропулус | Добавил: eduard (03.12.2010)
Просмотров: 3180 | Теги: Bapnem | Рейтинг: 3.0/1
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Джемете, гостевой дом "Роза Ветров".IPOTEKA.NET.UA - Ипотека в УкраинеКаталог ссылок. Информационный портал - Старого.NETСалон ДонбассаКаталог сайтов Всего.RU Компас Абитуриентаtop.dp.ru
Goon
каталог
top.dp.ru Rambler's Top100 Фотостудия: фотосъемка свадеб, фото модель, модельное агентство CATALOG.METKA.RU